Пауль Маттик (нем. Paul Mattick, 13 марта 1904 – 7 февраля 1981) – немецко-американский марксистский теоретик, политический активист, представитель левого коммунизма и коммунизма рабочих советов. Его работы и деятельность оказали влияние на развитие радикальных течений в рабочем движении, включая синдикализм и организацию «Индустриальные рабочие мира» (IWW).
Биография
Пауль Маттик родился в 1904 году в Померании (территория современной Польши, тогда входившей в состав Германской империи) и вырос в Берлине в семье с выраженной классовой сознательностью. В возрасте 14 лет он вступил в «Свободную социалистическую молодежь» при Союзе Спартака, леворадикальной организации, связанной с немецкими коммунистами. В 1918 году Маттик начал обучение на слесаря-инструментальщика в компании Siemens, где был избран делегатом рабочего совета подмастерий во время Ноябрьской революции в Германии.
В период революционных событий 1918–1923 годов Маттик активно участвовал в акциях протеста, забастовках и уличных столкновениях, включая сопротивление Капповскому путчу 1920 года. Неоднократно подвергался арестам и находился под угрозой репрессий. После раскола в Коммунистической партии Германии (КПГ) в 1920 году присоединился к Коммунистической рабочей партии Германии (КРПГ), придерживавшейся более радикальных антипарламентских позиций.
В 1921 году Маттик переехал в Кёльн, где продолжил деятельность в КРПГ и Всеобщем рабочем союзе (AAU), занимаясь агитацией и организацией. Однако спад революционной активности в Германии и безработица вынудили его эмигрировать в США в 1926 году. В Америке Маттик поселился в Чикаго, где продолжил политическую деятельность, вступив в контакт с местными радикальными группами.
В США Маттик познакомился с работой Генрика Гроссмана «Закон накопления и крах капиталистической системы», которая вдохновила его на углубленное изучение марксистской политэкономии. С 1931 года он редактировал немецкоязычную газету «Chicagoer Arbeiter-Zeitung», а в 1933 году вступил в IWW. В 1934 году Маттик основал Группу рабочих-коммунистов (позже переименованную в Группу советских коммунистов), которая выпускала журнал International Council Correspondence, ставший платформой для дискуссий левых коммунистов.
Маттик оставался активным теоретиком и публицистом до конца жизни. Он умер в 1981 году в Кембридже, штат Массачусетс.
Идейное наследие и разработки
Маттик развивал идеи левого коммунизма и коммунизма рабочих советов, выступая за самоорганизацию рабочего класса без участия иерархических партий или профсоюзов. Он критиковал ленинизм, большевизм и социал-демократию, считая их формами государственного капитализма, подавляющими подлинное рабочее самоуправление. Маттик утверждал, что революция должна быть спонтанным актом масс, а не результатом партийного руководства.
Его теоретические работы, такие как «Маркс и Кейнс: пределы смешанной экономики» (1969) и статьи в International Council Correspondence, акцентировали внимание на экономических кризисах капитализма и необходимости их преодоления через рабочие советы. Маттик опирался на марксистскую теорию накопления капитала, подчеркивая неизбежность краха капиталистической системы.
В отличие от ортодоксального марксизма, Маттик отвергал идею авангардной партии, считая, что рабочий класс способен самостоятельно выработать революционную стратегию в процессе борьбы. Его подход к организации общества базировался на принципах прямой демократии и децентрализованного управления производством.
Хотя Маттик не был анархо-синдикалистом, его идеи о самоорганизации и антиавторитарной борьбе перекликались с принципами синдикализма, особенно в части отказа от иерархических структур и акцента на прямом действии. Синдикализм, как течение, стремился к революционной реорганизации общества через профсоюзы, управляемые самими рабочими, что соответствовало взглядам Маттика на рабочие советы.
Маттик считал синдикалистские профсоюзы важным инструментом классовой борьбы, но критиковал их за недостаточную теоретическую базу и ориентацию на реформистские цели в некоторых случаях. Его работы подчеркивали необходимость интеграции синдикалистской практики с марксистским анализом, чтобы избежать ловушки реформизма.
В статье «Спонтанность и организация» (1977) Маттик анализировал дихотомию между стихийными движениями масс и организованными структурами, указывая, что синдикалистские профсоюзы могут играть роль в подготовке рабочих к революции, но только если они избегают бюрократизации и сохраняют антикапиталистическую направленность.
Маттик присоединился к IWW в 1933 году, в период, когда организация переживала спад после пика активности в начале XX века. IWW, известные как «Воббли», выступали за создание «одного большого союза» всех рабочих для подготовки всеобщей стачки и ликвидации капитализма. Маттик видел в IWW потенциал для реализации идей самоорганизации, но считал, что организации не хватает четкой марксистской программы.
В 1933 году он разработал программу для IWW, основанную на теории Гроссмана о накоплении капитала. Программа подчеркивала экономическую неизбежность кризисов капитализма и необходимость революционной борьбы. Однако предложения Маттика не получили широкой поддержки, так как IWW к тому времени утратили значительную часть своего влияния, а многие члены организации склонялись к более прагматичным подходам.
Маттик также сотрудничал с IWW в Чикаго, участвуя в дискуссиях и публикуя статьи в их изданиях. Его деятельность способствовала укреплению левого крыла организации, хотя его акцент на теоретической работе и критике реформизма не всегда находил отклик среди практиков IWW.
Представляем вашему вниманию перевод одной из его работ. Написана она в 1959 году.
Стоимость и значимость
Карл Маркс основывал свою теорию накопления капитала на трудовой теории стоимости и прибавочной стоимости, хотя он прекрасно осознавал, что товары редко обмениваются по их стоимости. Это «противоречие», которое так часто подчеркивается в антимарксистской теории, Маркс разрешал, указывая на механизм конкурентного рынка, который, по его мнению, трансформирует стоимости в цены производства. На самом деле, конечно, невозможно определить цену товара по его стоимости или, наоборот, вывести стоимость из цены. Не существует наблюдаемой «трансформации» стоимостей в цены, и понятие стоимости имеет смысл только в отношении совокупного общественного капитала.
Отклонение цены от стоимости проявляется в средней норме прибыли. Если норма прибавочной стоимости определяется отношением времени, которое рабочий трудится на капиталиста, к времени, которое он работает на себя, то норма прибыли рассчитывается на основе всего инвестированного капитала — как постоянного, так и переменного. Одинаковая норма прибавочной стоимости приводит к различным нормам прибыли для капиталов с разной органической структурой. Капитал с «высокой» органической структурой, то есть с большим удельным весом постоянного капитала по сравнению с переменным, должен приносить меньшую норму прибыли, чем капитал с «низкой» органической структурой, где эти пропорции обратные. Однако в реальности все капиталы, независимо от их органической структуры, приносят среднюю норму прибыли. Из-за разнообразия органических структур капиталов товары не могут обмениваться в соответствии с их стоимостью. Этот факт побудил буржуазных критиков утверждать, что «теория средней нормы прибыли и цен производства несовместима с теорией стоимости».
По мнению Маркса, вся сложность закона стоимости возникает из того, что товары обмениваются не просто как товары, а как продукты капитала, которые претендуют на участие в общей массе прибавочной стоимости пропорционально их величине. Обмен по стоимости был бы возможен только в некапиталистических условиях. Маркс продемонстрировал это, анализируя действие закона стоимости в таких гипотетических условиях. Он пришел к выводу, что стоимость товаров следует рассматривать «не только теоретически, но и исторически как существующую до цен производства». Фридрих Энгельс дополнил это, заявив, что закон стоимости «действует в целом, насколько экономические законы вообще применимы, на протяжении всего периода простого товарного производства», то есть «с начала обмена до пятнадцатого века нашей эры».
Независимо от того, так ли это, очевидно, что этот вопрос не имеет реального значения для проблем капитализма. Утверждение, что закон стоимости определял обменные отношения в прошлом, не дает ключей к пониманию его роли как «регулятора» и движущей силы капиталистического способа производства. Как часть капиталистической идеологии, трудовая теория стоимости, несомненно, содержала элемент истины; и, исследуя реальность за этой идеологией, Маркс был уверен, что концепция стоимости должна была иметь конкретную основу в прошлом. Однако трудно понять, как этот возможный, но лишь частичный обмен по стоимости в докапиталистический период мог бы помочь в понимании трудностей и ограничений капиталистической системы производства и обмена.
С точки зрения теоретических и практических интересов Маркса попытки вывести теорию цен из трудовой теории стоимости или утверждения об исторической значимости концепции стоимости избыточны. Модель стоимости Маркса для развития капитала абстрагируется от разнообразия структур капиталов, встречающихся в реальности. «Совокупный капитал» — это именно то, что он означает: все капиталы, составляющие единое целое, противостоящее всем рабочим как другое целое. Эта модель соответствует условиям структуры совокупного капитала с «высокой» и «низкой» органической структурой и представляет капитализм на любом этапе его развития. Трансформация стоимости в цену, о которой говорит Маркс, относится к этой абстрактной модели развития капитала и не имеет прямой связи ни со стоимостью, ни с ценой как реальными и историческими явлениями. Маркс никогда не намеревался «спускаться от общей идеи стоимости через всё более точные определения к прямому определению цен товаров». Он стремился показать, что отсутствие учета стоимости в рыночной реальности не делает анализ капитала в терминах стоимости недействительным.
Средняя норма прибыли предполагает наличие различных норм прибыли. Если оставить в стороне такие факторы, как различия в нормах прибавочной стоимости на разных предприятиях, изначально разные нормы прибыли указывают на разнообразие органических структур капиталов. Поскольку эти различия обусловлены физическим характером отраслей, прибыльность не может быть уравнена на уровне производства через усреднение органических структур капитала. В некоторой степени это возможно внутри одной отрасли, но не между совершенно разными сферами производства. Усреднение индивидуальных норм прибыли происходит в процессе обращения. Это означает, что некоторые товары продаются ниже, а другие выше их стоимости. Это не меняет содержания стоимости товаров. Это лишь означает, что одни капиталисты получают в ценах меньше, чем им причитается по стоимости, а другие получают больше, чем производят в терминах стоимости.
Для понимания этого механизма необходимо учитывать социальный характер капиталистического производства и природу товара как одновременно потребительной и меновой стоимости. «Закон стоимости» следует рассматривать как выражение социализации производства в условиях капиталистического производства. Здесь подразумевается распределение труда, соответствующее его развитию, и принцип обмена, обеспечивающий такое распределение. Существует реальная потребность в координации производства в терминах потребительной стоимости, независимо от фактической оценки товаров в процессе обмена. В капитализме эту функцию должен выполнять рынок. Он может обменивать только то, что было произведено, но произведенное отражает социальный спрос капитализма на определенном этапе его развития. «Социальный спрос», выявляемый рынком, не идентичен реально существующим общественным потребностям, а лишь этим потребностям в рамках капиталистического производства. Тем не менее, именно этот капиталистически модифицированный социальный спрос отражает материальные необходимости общественного производства.
Социальный спрос выражается как спрос на потребительную стоимость. Рост органической структуры капитала в определенной отрасли подразумевает увеличение спроса на её товары. Именно социальный спрос на товары, производимые отраслями с высокой органической структурой капитала, позволяет им устанавливать цены, обеспечивающие их прибыльность. Поскольку низкая органическая структура других отраслей сама по себе не придает их товарам большей потребительной стоимости, чем они фактически имеют, эти отрасли не смогут получить большую прибыль, чем позволяет существующий социальный спрос, определяемый экономической системой в целом.
В процессе накопления капитала почти все отрасли увеличивают долю постоянного капитала по сравнению с переменным. Однако капиталы с ранее низкой органической структурой могут стать капиталами с высокой структурой, и наоборот. Из-за социальной взаимозависимости, развивающейся в капиталистическом способе производства, рост и изменение структуры совокупного капитала влияют на отдельные сферы производства. Капитал, вложенный в различные отрасли, может функционировать только в связи с производственной системой в целом. Эта социальная взаимозависимость также определяет изменяющиеся отношения между отраслями. Например, переход от легкой к тяжелой промышленности изменит отношения между добывающими и перерабатывающими отраслями. Накопление капитала, связанное с материальной структурой общественного производства, приводит к тому, что прогресс в одних отраслях находит свое отражение в других. Пока производство какой-либо отрасли остается необходимой частью функционирования системы в целом, она сможет устанавливать цены, обеспечивающие её существование и расширение.
Поскольку все капиталисты стремятся к максимальной прибыльности на рынке, где спрос предопределен производственной системой в целом, распределение прибавочной стоимости является социальным процессом и исключает индивидуальные соображения, такие как специфика органической структуры отдельных капиталов. Совокупная общественная прибавочная стоимость представляет собой определенное количество общественного труда, воплощенного в товарах. Не только продукт прибавочного труда, но и весь общественный продукт, или его большая часть, должны пройти через процесс обращения. Невозможность изолировать прибавочную стоимость от её товарного воплощения и необходимость выбрасывать всё общественное производство на рынок отделяют реализацию и распределение прибавочной стоимости от её производства.
Конкурентный рыночный механизм обеспечивает определение цен товаров не их индивидуальным временем производства, а общественно необходимым временем для их производства. Стремясь к максимальной прибыли, капиталисты получают лишь «возможные прибыли», определяемые состоянием конкуренции. Их расчеты основаны на издержках производства, то есть на уже усредненных ценах, включающих усредненную норму прибыли, конкурентно установленную во всех отдельных сферах и отраслях производства. Капитал конкурирует за более прибыльные отрасли и, где возможно, переходит из одной экономической деятельности в другую, из одной отрасли в следующую. Он пытается покинуть сферы производства с низкой прибыльностью и войти в те, где прибыльность выше. Некоторые капиталисты повышают производительность раньше других и получают дополнительную прибыль, продавая по или ниже ранее установленных социальных средних цен. Но другие следуют их примеру, и устанавливается новый социальный средний уровень на более высокой производительности. Конкурентно установленная средняя норма прибыли служит ориентиром. Нормы прибыли, конечно, не одинаковы для всех предприятий, и прибыльность любого бизнеса варьируется в зависимости от обстоятельств. Средняя норма прибыли — это лишь тенденция, охватывающая индивидуальные нормы лишь приблизительно. Однако в условиях конкуренции и в «долгосрочной перспективе» средняя норма прибыли достаточно реальна и стабильна, чтобы служить отправной точкой для ожиданий прибыли действующих капиталов. Из рыночного опыта и вытекающих из него традиций капиталисты узнают, что прибыль, добавляемая к издержкам производства, не может быть установлена произвольно, и что прибыль должна соответствовать рыночной ситуации, указываемой преобладающей средней нормой прибыли.
В спорах с критиками Маркс утверждал, что рыночные цены не выводятся из трудовых стоимостей. Но если само существование средней нормы прибыли, вызванное конкуренцией, превращало вопрос её формирования и количественных изменений в проблему, выходящую за рамки рыночной реальности и горизонта буржуазных экономических интересов, для Маркса оно служило подтверждением трудовой теории стоимости. Именно там, где очевидное рыночное решение завершало проблему для буржуазной экономики, она становилась интересной для Маркса. Он прекрасно понимал, что «при трансформации стоимости в цены производства основа определения стоимости сама по себе исчезает из прямого наблюдения», и находил естественным, что «капиталист теряет смысл термина стоимости на этом этапе». Ведь в отношении средней нормы прибыли «отдельные капиталисты справедливо считают, что их прибыли не происходят исключительно из труда, примененного в их индивидуальных сферах», и, видя далее, что «снижение количества труда, необходимого для производства, не оказывает вредного влияния на прибыли, как тогда живой труд может быть единственным источником прибыли».
Объяснение средней нормы прибыли конкуренцией, однако, не объясняет её величину в любой данный момент или причины её изменений. По Марксу, конкуренция «может влиять на норму прибыли только в той мере, в какой она влияет на цены товаров. Она лишь заставляет производителей в одной сфере производства продавать свои товары по одинаковой цене и продавать товары в разных сферах производства по ценам, которые дают им одинаковую прибыль. Чтобы уравнять неравные нормы прибыли, прибыль как элемент цены товаров должна уже существовать, и конкуренция её не создает». Скорее, конкуренция сама обусловлена существованием прибыли, и объяснение средней нормы прибыли предполагает признание её источника, что возвращает к стоимости и прибавочной стоимости.
Отклонение цены от стоимости, по мнению Маркса, не отменяет определения цен стоимостями или прибыли прибавочной стоимостью. Но это определение не позволяет напрямую выводить цены из стоимостей. Определение цены стоимостью, о котором говорит Маркс, не относится к попытке доказать, что цена отдельного товара действительно определяется общественным средним временем труда, воплощенным в нём, а к необходимости прорваться сквозь видимость конкуренции, чтобы вообще иметь теорию экономического развития капитала.
Поскольку производство меновой стоимости остается связанным и ограниченным потребительными аспектами товаров и физическими требованиями общественного производства, накопление капитала предполагает распределение прибавочной стоимости, которое позволяет расширять капитал как в отношении его стоимости, так и его материального состава. Если бы распределение прибавочной стоимости, как и её производство, определялось законом стоимости, накопление не могло бы происходить, поскольку капиталы, которым больше всего нужно расширяться, не могли бы этого сделать из-за недостатка прибыли, в то время как капиталы с достаточной прибыльностью не делали бы этого из-за отсутствия стимулов. Развитие общественных производительных сил в капиталистической экономике обмена требует формирования цен, выражающих взаимозависимость общественного производственного процесса. Средняя норма прибыли указывает, что рыночные цены определяются системой в целом. Система в целом поддается анализу в терминах стоимости.
Производство товаров в капитализме — это производство капитала, а их обмен — это средство реализации прибавочной стоимости. Реальная цель конкуренции — это разделение и накопительное применение прибавочной стоимости. И эта конкуренция приводит к отклонению цены от стоимости именно потому, что она происходит в обществе, производящем стоимость и прибавочную стоимость, где «распределение общественного труда и взаимодополняющее обращение материи в продуктах, подчинение социальной деятельности и вхождение в неё предоставлены случайной и взаимно аннулирующей инициативе отдельных капиталистов».
В рамках рыночного механизма фактическое разделение продуктов совокупной стоимости необходимого рабочего времени, а также фактическое распределение совокупной прибавочной стоимости между капиталистами и непроизводительными слоями общества определяются реальными действиями людей в конкурентной погоне за своими интересами в рамках их социально обусловленных, но изменяющихся возможностей. Здесь нет ничего, кроме борьбы всех против всех, интереса против интереса, всеобщей и непроницаемой схватки за накопление богатства или за простое существование. Рыночные и внерыночные действия переплетаются, и нет места для четких обменных отношений ни в теории стоимости, ни в теории цен. Но даже с чисто экономической точки зрения сосуществование различных степеней эксплуатации, различия в обороте капиталов и между разными сферами производства, существование естественных монополий, влияние ренты и процента на норму прибыли и т. д. исключают возможность распознавания стоимостной основы товара в его цене. Она «остается видимой только во влиянии изменяющейся производительности труда на повышение и понижение цен производства».
Помимо утверждения, что ценовые отношения предполагают стоимостные отношения и что в этом смысле последние определяют первые и ограничивают их изменчивость, нет необходимости в «марксистской теории цен». Даже если бы такая теория была возможна, она не была бы достаточной для понимания капиталистического развития и должна была бы быть заменена теорией стоимости. Различные попытки опровергнуть критиков Маркса относительно так называемого противоречия между стоимостью и ценой, либо рассматривая теорию стоимости как первое приближение к теории цен, либо строя формулы расчета цен, не противоречащие стоимостной схеме, не только совершенно избыточны, но и указывают на фундаментальное непонимание теоретических и практических намерений Маркса. Они проистекают из желания отнести его работу к категории, к которой она не принадлежит, а именно к области буржуазной теории равновесия, и, наконец, провозгласить, что «Маркс во многих своих основных положениях был последним великим представителем манчестерской школы мысли».
Цель Маркса — теория развития капитала — требовала анализа капитала в терминах социальных совокупностей труда и прибавочного труда, стоимости и прибавочной стоимости. Он начал свою работу с анализа стоимости отдельного товара, который, так сказать, составляет «клеточную форму» структуры совокупного капитала. Но это абстрактная клеточная форма абстрактного понятия совокупного капитала, и в рамках этой схемы абстрактных понятий нет противоречия между анализом капитала и анализом товара. Трансформация стоимости в цену и средняя норма прибыли не противоречат абстрактной стоимостной схеме, а лишь указывают на её ограничения. Тем не менее, Маркс не видел иного пути, и до сих пор не найден иной способ проникнуть в запутанную капиталистическую реальность и непрерывный поток её развития, кроме как с помощью концепции стоимости.
Источник: https://www.marxists.org/archive/mattick-paul/1959/value-price.htm
